Когда человек приходит ко мне с запросом научиться контролировать свои вспышки гнева, первое, что важно выяснить — зачем ему это. Какая внутренняя мотивация стоит за этим желанием? Это не просто красивый жест в сторону «я хочу стать лучше». У каждого, кто сталкивается с трудностями саморегуляции, есть глубинные причины, по которым он наконец решает меняться.
Иногда клиент говорит: «Мне просто надоело срываться». Но за этим могут стоять очень разные мотивы. Один хочет сохранить отношения. Другой — перестать чувствовать вину. Третий — устал от ощущения, что не управляет собой. И всё это — важные маркеры, с которых начинается путь к устойчивости.
1. СТРАХ ПОТЕРИ БЛИЗОСТИ
Гнев разрушает отношения. После вспышек — обида, дистанция, чувство вины. Особенно если это происходит с близкими — партнёром, ребёнком, родителями. Тогда мотивацией становится желание не разрушить то, что дорого. Клиент может сказать: «Я не хочу, чтобы мой ребёнок меня боялся» или «Жена сказала, что не выдержит ещё одного крика».
Это очень сильная мотивация — потому что она про любовь. Про желание быть рядом. Про сохранение привязанности.
2. УСТАЛОСТЬ ОТ САМОГО СЕБЯ
Иногда гнев настолько захватывает, что человек чувствует: «Это как будто не я». После вспышки ему стыдно, он чувствует себя чудовищем, неуправляемым, он не узнаёт себя. Тогда мотивацией становится желание вернуть себе ощущение внутреннего контроля. Стать хозяином своего тела, ума, реакции. Не быть марионеткой своих эмоций.
3. СОЦИАЛЬНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ
Некоторые замечают, что гнев мешает им в работе, в общении с коллегами, в повседневной жизни. Потерянные связи, напряжённые диалоги, конфликты, из-за которых теряются возможности. Тогда мотивацией становится желание быть успешным, выстраивать зрелые коммуникации. И тут работа с гневом — это не только внутренняя трансформация, но и шаг в сторону социальной зрелости.
4. ПОТРЕБНОСТЬ В ЗРЕЛОСТИ
Есть клиенты, которые просто устали от эмоциональной «инфантильности». Они понимают, что импульсивность — это не свобода, а слабость. И хотят стать другими. Хотят устойчивости, внутренней взрослости. Это более философская мотивация: стать человеком, способным на выбор, а не на реакцию.
5. ОПЫТ РОДИТЕЛЬСКОЙ ТРАВМЫ
Иногда мотивация появляется после осознания: «Я становлюсь таким, как мой отец, который кричал на меня всю жизнь». И человек не хочет нести это дальше. Он хочет разорвать цепь, передающуюся по роду. И тогда работа с гневом становится актом любви — к будущим поколениям.
Глубинная мотивация — не про то, чтобы «научиться быть хорошим». Она про жизнь. Про свободу. Про сохранение любви, развитие зрелости и возвращение себе внутренней опоры.
Именно с этого — с мотивации — и начинается путь. Если человек по-настоящему хочет, он уже готов. Осталось только идти рядом.
Юлия Ишханян